Великий перелом

История Великой Отечественной войны состоит из множества
сражений — больших и малых, успешных, менее успешных и просто
проигранных. Все они по количеству участвовавших людских и
материальных ресурсов, по судьбоносности результатов имеют
различного рода сравнительные степени. Наивысшая из них —
битва. Такое название присвоено трём сражениям — под Москвой,
Сталинградом и Курском.

Прежде всего это выстраданное коллективное решение Ставки
Верховного Главнокомандования и Генерального штаба Красной Армии о
преднамеренной обороне. Затем — выдающаяся роль разведки с
целью проникновения в замыслы врага и установления сроков начала
его наступления. И, наконец, весьма неординарное решение
командующих фронтами об упредительном ударе по позициям
немецко-фашистских войск за сорок минут до их перехода в атаку.

История Великой Отечественной войны состоит из множества
сражений — больших и малых, успешных, менее успешных и просто
проигранных. Все они по количеству участвовавших людских и
материальных ресурсов, по судьбоносности результатов имеют
различного рода сравнительные степени. Наивысшая из них —
битва. Такое название присвоено трём сражениям — под Москвой,
Сталинградом и Курском.

Прежде всего это выстраданное коллективное решение Ставки
Верховного Главнокомандования и Генерального штаба Красной Армии о
преднамеренной обороне. Затем — выдающаяся роль разведки с
целью проникновения в замыслы врага и установления сроков начала
его наступления. И, наконец, весьма неординарное решение
командующих фронтами об упредительном ударе по позициям
немецко-фашистских войск за сорок минут до их перехода в
атаку.

Курская дуга

Разгромив крупную немецко-фашистскую группировку в районе
Сталинграда, Красная Армия перешла в решительное наступление и на
других участках советско-германского фронта. В частности, войска
Брянского и Воронежского фронтов в результате наступательных
действий освободили значительную часть территории страны, в том
числе такие крупные города, как Курск, Белгород и Харьков.

Однако противник, стараясь не допустить дальнейшего ухудшения
обстановки на этом участке фронта, принял ответные меры и в начале
марта нанёс из района Люботина сильный контрудар по войскам левого
крыла Воронежского фронта. В итоге 16 марта мы вновь оставили
Харьков, а 18 марта — и Белгород. К концу марта боевые
действия стали затухать, обе стороны перешли к обороне, на фронтах
наступило затишье.

Застывшее положение советских и германских войск после боёв в
районе Курска оперативники перенесли на карты различных масштабов.
С весны 1943 года на них пристально смотрели в генеральных штабах и
ставках как в Москве, так и в Берлине. Самые крупные военачальники
вермахта и Советских Вооружённых Сил старались определить ближайший
замысел противоположной стороны, продумать и противопоставить свой
план.

Дугообразное начертание линии фронта в районе Курска породило у
немецко-фашистского командования соблазн провести здесь крупную
наступательную операцию, окружить и уничтожить в мешке значительные
силы советских войск, взять реванш за Сталинград и вновь повернуть
ход войны в свою пользу. Курский выступ, по словам Э. Манштейна,
«сам просился быть отрезанным». Такой соблазн и породил план нового
немецкого наступления, получившего выразительное наименование
«Цитадель».

Большой хитростью план наступательной операции не отличался, он был
прост и незамысловат: двумя одновременными встречными ударами
срезать Курский выступ. Нашу оборону должны были пробивать два
мощных клина: с севера имелась в виду группа армий «Центр» под
командованием генерал-фельдмаршала Г. Клюге, с юга — группа
«Юг» под руководством генерал-фельдмаршала Э. Манштейна.

На операцию «Цитадель» гитлеровское командование возлагало большие
надежды. Выгоды этого плана для врага были очевидны: в случае удачи
можно было начать новый поход на Москву; советские войска потеряли
бы стартовую площадку для наступления в глубь Украины;

победа должна была поднять моральный дух немецкого воинства и
союзников Германии.

Курский выступ стал особой заботой и для советского командования.
Возможные боевые действия противника были очевидны. Что в этих
условиях предпринять? Начать наступление первыми? Шансы на победу у
советской стороны были, но наступление привело бы к затяжным боям
и, что самое главное, к большим людским потерям. А может быть,
начать летнюю кампанию оборонительными действиями, измотать и
обескровить врага, а затем самим перейти в наступление? Раздумья,
борьба мнений, анализ возможностей, сопоставления… Цифры, карты,
разведсведения, бессонные ночи…

Когда в Генеральном штабе Красной Армии стал в общих чертах
вырисовываться немецкий план действий в районе Курского выступа,
идея преднамеренной обороны начала брать верх. Сошлюсь на самые
высокие военные авторитеты.

Маршал Советского Союза Г.К. Жуков: «Таким образом, уже в
середине апреля Ставкой было принято предварительное решение о
преднамеренной обороне… Мы хотели встретить ожидаемое
наступление немецких войск мощными средствами обороны, нанести им
поражение и в первую очередь разбить танковые группировки
противника, а затем, перейдя в контрнаступление, окончательно его
разгромить… Таким образом, оборона наших войск была,
безусловно, не вынужденной, а сугубо преднамеренной».

Маршал Советского Союза А.М. Василевский: «Анализируя
многочисленные разведывательные данные о характере предстоящих
действий врага и о его подготовке к наступлению, фронты,
Генеральный штаб и Ставка всё больше склонялись к идее перехода к
преднамеренной обороне. Об этом, в частности, состоялся
неоднократный обмен мнениями между мною и заместителем Верховного
Главнокомандующего в конце марта — начале апреля».

Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский: «Характер
действия противника и данные всех видов разведки всё больше
убеждали нас, что если немецко-фашистские армии вообще в состоянии
в ближайшее время предпринять наступление с решительными целями, то
это будет в районе Курской дуги. Конфигурация этого района
способствовала применению излюбленного приёма немецкого
командования — нанесения ударов под основание выступа по
сходящимся направлениям (в данном случае на Курск)».

Генерал армии С.М. Штеменко: «Было решено основные наши
усилия сосредоточить в районе Курска, обескровить здесь противника
в оборонительной операции, а затем перейти в контрнаступление и
окончательно довершить его разгром».

Маршал Советского Союза К. С. Москаленко: «Произошёл
редчайший в истории случай: сильнейшая сторона преднамеренно
перешла к обороне. Это — выдающийся пример творческого
подхода Ставки ВГК и ГШ к решению стратегических задач войны.
Переход в контрнаступление после того, как противник будет
обескровлен и измотан в ходе беспощадных атак, позволял советским
войскам достичь больших успехов с гораздо меньшими потерями».

И ещё раз Г.К. Жуков: «В результате многократного обсуждения и
наших доказательств Верховный Главнокомандующий наконец твёрдо
согласил-ся встретить наступление немцев огнём всех видов
глубоко-эшелонированной обороны, мощными ударами авиации и
контрударами оперативных и стратегических резервов. Затем, измотав
и обескровив врага, добить его мощным контрнаступлением на
Белгородско-Харьковском и Орловском направлениях, после чего
провести глубокие наступательные операции на важнейших
направлениях».

Таким образом, Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение
о преднамеренной обороне в районе Курской дуги. Именно о
ПРЕДНАМЕРЕННОЙ, а не вынужденной. Советское командование
располагало достаточными силами для наступления, имело крупные
резервы, но надо было избежать тяжёлых затяжных боёв и обеспечить
победу с наименьшими людскими потерями.

Итак, решения в Берлине и Москве были приняты. За принятым решением
следует подготовка к его осуществлению. Трёхмесячная пауза в
активных действиях в полной мере использовалась всеми видами наших
Вооружённых Сил для непосредственной подготовки к предстоящему
сражению. Готовился к нему и враг.

Проникая в замыслы врага

Директива Ставки Верховного Главнокомандования требовала:
«Постоянно следить за всеми изменениями в группировках противника и
своевременно определять направления, на которых противник
производит сосредоточение войск и особенно танковых частей».

В этот период Разведывательное управление Генерального штаба
(РУГШ), разведотделы фронтов (РО) подготовили и срочно забросили в
оперативный тыл врага десятки разведывательно-диверсионных групп.
Так, РО штаба Брянского фронта под руководством полковника А.А.
Хлебова направил за линию фронта двадцать таких групп. РО
Центрального фронта (генерал-майор П.Н. Чекмазов) забросил более
двадцати групп и создал разведывательно-диверсионный центр во главе
с подполковником И.К. Смирновым. РО Воронежского фронта
(генерал-майор И.В. Виноградов) направил в тыл врага до тридцати
разведывательно-диверсионных групп.

Выяснением замысла врага занималось и 4-е управление Народного
комиссариата государственной безопасности (НКГБ) СССР под
руководством генерала П.А. Судоплатова. Эту задачу решали как ранее
заброшенные группы, так и специально созданные в период затишья.
Ценные сведения поступали от многочисленных партизанских отрядов
Орловской, Брянской, Смоленской областей, Украинского, Белорусского
штабов партизанского движения.

Известно, что существенный вклад в раскрытие планов врага внёс и
легендарный советский разведчик Н.И. Кузнецов. И вот что
примечательно. В разгар Курской битвы он, добывший о ней
первоначальные сведения, написал письмо-завещание. Вот оно:

Всё сбылось. И смерть, и бессмертие, и Курская битва, о возможности
которой он предупредил советское командование. И пусть сделал он
это не первый, но, вполне возможно, именно его сведения стали
самыми вескими при выработке окончательного решения о
преднамеренной обороне.

Все крупицы сведений, капля к капле, ручейками стекались в РУГШ,
НКГБ, Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД). Здесь они
«просеивались», из массы фактов отбирались главные, и на их основе,
кирпичик к кирпичику, строилось здание вражьего замысла.

За три месяца затишья разведывательные органы перечисленных
ведомств сумели вскрыть главные элементы плана немецкого
командования по проведению наступательной операции «Цитадель».
Советской разведке удалось своевременно раскрыть стратегический
замысел врага на весенне-летний период 1943 года, а затем и точно
установить время его перехода в наступление под Курском. Это
помогло окончательно выработать наш стратегический план
противодействия замыслу вермахта.

Оценивая роль разведки на подготовительном этапе Курского сражения,
А.М. Василевский писал: «Военной разведке удалось своевременно
вскрыть подготовку гитлеровской армии к крупному наступлению в
районе Курского выступа с использованием в массовом масштабе
новейшей танковой техники, а затем и установить время перехода
противника в наступление».

Таким образом, паузу, которая продолжалась на советско-германском
фронте достаточно долго — с апреля по июль 1943 года, обе
воюющие стороны использовали для выработки стратегических решений и
подготовки к активным действиям.

«В последних числах июня обстановка окончательно прояснилась,
— писал Г.К. Жуков. — Стало очевидным, что именно
здесь, в районе Курска, а не где-нибудь в другом месте, противник в
ближайшие дни перейдёт в наступление».

«Буря»!

То военное лето 43-го было жарким. Волнующим запахом цветов и
пением птиц пришло оно на Орловщину и Белгородчину. Особенно
прекрасен здесь июль. Дни стоят преимущественно ясные, с бездонным
голубым небом. Ночи тихие, тёплые, с яркими звёздами и пением птиц.
Такой выдалась и ночь с 4 на 5 июля. По обе стороны Курской дуги
всё замерло. Миллионы людей, армады различной техники застыли в
томительном ожидании. Одна сторона изготовилась для нападения,
вторая — для обороны. Поступили последние разведывательные
сведения: да, враг в три часа должен перейти в наступление. Им надо
верить. Прочь сомнения! Пора давать команду. В 2 часа 20 минут
прозвучало долгожданное: «Буря»!

По изготовившимся для броска войскам противника артиллерия
Центрального и Воронежского фронтов нанесла неожиданный и мощный
удар. «Земля тряслась — как наши груди… и залпы тысячи
орудий слились в протяжный вой». Внезапность, которой немцы нередко
ошеломляли других, обернулась против них. Маршал артиллерии, Герой
Советского Союза В. И. Казаков, командовавший в период Курской
битвы артиллерией Центрального фронта, в своей книге приводит
весьма любопытные показания на этот счёт командира роты немецкой
9-й танковой дивизии:

«Эти 30 минут были настоящим кошмаром. Мы не понимали, что
случилось. Обезумевшие от страха офицеры спрашивали друг друга:
«Кто же собирается наступать — мы или русские?» Рота потеряла
20 человек убитыми и 38 ранеными… Убит командир нашего
батальона… Шесть танков вышли из строя, не сделав ни одного
выстрела».

Отгремел шквал артиллерийского огня, осела поднятая пыль. И вновь
сомнения. Начнёт ли враг наступление? Не напрасны ли такие огромные
затраты? И снова ожидание.

Заалел рассвет. Над землёй струилась сизоватая дымка. Взошло
солнце, и в его тёплых лучах она стала таять. Тысячи биноклей и
сотни стереотруб нацелились на немецкую сторону. Там тихо. А солнце
поднимается всё выше и выше. Бегут стрелки часов. Трудно сказать,
сколько людей смотрят сейчас на их циферблаты. Смотрят на часы,
потом в бинокль. И снова на часы. Вот 5 часов 30 минут. И грянул
бой!

Перед началом сражения на Курской дуге на даче И.В. Сталина
находился командующий Авиацией дальнего действия (АДД) А.Е.
Голованов. В кабинете у Верховного Главнокомандующего больше никого
не было. Выслушав доклад и подписав документы, Сталин заговорил о
К.К. Рокоссовском. И не случайно.

Дело в том, что, как пишет Голованов, «это был напряжённейший
отрезок времени, когда шла борьба двух мнений — наступать или
продолжать обороняться». Второе мнение отстаивал, как известно,
Константин Константинович. По сути дела оно и стало основой плана
преднамеренной обороны. Советская сторона её готовила. Готовила и
ждала немецкого наступления, но оно несколько раз переносилось. С
его затяжкой росли напряжённость и нервозность. Не мог не
нервничать и Сталин, ведь именно на нём лежала основная
ответственность за ход и исход главного, как виделось, сражения
года. И вот сейчас затеянный в присутствии Голованова разговор о
Рокоссовском стал не чем иным, как стремлением привлечь к
размышлениям командующего АДД, чтобы в какой-то мере рассеять
сомнения.

О том, как развернулись события дальше, А.Е. Голованов поведал так:
«Я уже собирался попросить разрешения уйти, но раздавшийся
телефонный звонок остановил меня. Не торопясь Сталин поднял трубку.
Звонил Рокоссовский. Он доложил:

— Товарищ Сталин! Немцы начали наступление!

— А чему вы радуетесь? — спросил Верховный.

— Теперь победа будет за нами, товарищ Сталин! —
ответил Константин Константинович.

Сталин положил телефонную трубку, помолчал, а потом сказал:

— А всё-таки Рокоссовский опять оказался прав».

Преднамеренная оборона войск Красной Армии в районе Курской дуги,
тщательный анализ складывающейся обстановки, позволивший с
точностью до часа определить время немецкого наступления, а также
упредительный удар советских фронтов по позициям изготовившегося к
броску врага стали решающим фактором исхода этого гигантского
сражения Великой Отечественной войны.

Славные даты

Битва под Курском продолжалась пятьдесят суток — с 5 июля по
23 августа 1943 года. По характеру боевых действий она делится на
оборонительный период и контрнаступление. Здесь 50 суток взрывались
снаряды, мины и бомбы, свистели пули, полыхали пожары, дымы
застилали небо. Именно поэтому Курская дуга именуется ещё и
Огненной.

Любое сражение имеет кульминационные моменты, значимые даты. Есть
такие особые даты и в сражении под Курском. Кроме победного
завершения битвы 23 августа следует назвать 12 и 24 июля, а также 5
августа.

День 12 июля венчают два события. Первое: ровно через неделю после
перехода немецких войск в атаку началось контрнаступление советских
войск. Его начали на северном фасе Курской дуги Брянский и Западный
фронты. Контрнаступление на Белгородско-Харьковском направлении
началось позже — 3 августа. Однако (и это второе) 12 июля
здесь также произошло не менее важное событие — танковое
сражение под Прохоровкой.

Волей судьбы поле близ посёлка Прохоровка стало местом крупнейшего
столкновения двух мощных противоборствующих группировок. Две лавины
танков двинулись одновременно навстречу друг другу и сомкнули свою
броню у совхоза «Комсомолец». Началось невиданное в истории войн
встречное побоище, стержнем которого стало танковое сражение.

Этот день ознаменовал окончательный кризис немецко-фашистского
наступления на Белгородском направлении. В крупнейшем танковом
сражении под Прохоровкой 12 июля враг потерпел тяжёлое поражение.
Таким образом, оба события этого дня стали важными вехами Курской
битвы и всей истории Великой Отечественной войны.

Знаменательным стало и 24 июля. В этот день Центральное радио
передало приказ Верховного Главнокомандующего Маршала Советского
Союза И.В. Сталина, адресованный генералам К.К. Рокоссовскому, Н.Ф.
Ватутину и М.М. Попову в связи с провалом вражеского наступления в
районе Курска.

Сталинские приказы, отмечавшие победы Советских Вооружённых Сил над
немецко-фашистскими захватчиками, стали издаваться с января 1943
года. До 24 июля их было два. Это — третий по счёту. И
кончался он так:

«Поздравляю Вас и руководимые Вами войска с успешным завершением
ликвидации летнего немецкого наступления.

Объявляю благодарность всем бойцам, командирам и политработникам
руководимых Вами войск за отличные боевые действия.

Вечная слава героям, павшим на поле боя в борьбе за свободу и честь
нашей Родины!»

А 5 августа участвовавшие в Курской битве войска освободили два
древних русских города — Орёл и Белгород. Одновременно и
ровно через месяц после начала провалившегося немецкого
наступления! Это отразил ещё один приказ Верховного
Главнокомандующего. Он не только отметил такое важнейшее событие,
но и впервые за весь период Великой Отечественной войны ввёл в
обиход торжественную победную церемонию — орудийный салют.
Столица Советской Родины Москва салютовала героям-победителям!

Невозможно переоценить

Победа под Курском привела к серьёзным изменениям в соотношении сил
на советско-германском фронте, мощь вермахта была значительно
ослаблена. Красная Армия бесповоротно закрепила свою стратегическую
инициативу и уже не упускала её до самого конца войны.
Наступательная стратегия немецко-фашистской армии потерпела
окончательное крушение. На всех театрах войны гитлеровская Германия
вместе со своими сателлитами вынуждена была перейти к
оборонительным действиям. После Курска ни одной сколько-нибудь
значимой наступательной операции ни подготовить, ни провести
вермахт был уже не в состоянии.

Накопленные врагом за многие месяцы войсковые резервы, особенно
танковые и моторизованные дивизии, сгорели в огненном горниле
Курской битвы. Восполнить эти потери германская промышленность была
уже не в состоянии.

Контрнаступление советских войск под Курском переросло в общее
стратегическое наступление Красной Армии. Оно развернулось на
фронте от Великих Лук до Азовского моря ещё в ходе исторической
битвы. Так, 17 июля начали наступление войска Юго-Западного и
Южного фронтов в Донбассе, 22 июля — Ленинградского и
Волховского фронтов, 7 августа — войска правого крыла
Западного фронта, 13 августа — войска Калининского фронта.
Битва под Курском положила начало всеохватывающему летнему
наступлению 1943 года. Всего с 12 июля по 18 августа перешли в
наступление восемь советских фронтов!

Уже через месяц после завершения боёв на Огненной дуге Красная
Армия оказалась на Днепре. Сокрушением фашистской обороны на этой
водной преграде завершился коренной перелом в войне. Конец борьбы
стал лишь вопросом времени. На своём пути от Курска к Берлину
Красная Армия провела ещё немало больших и малых операций. Однако
судьба третьего рейха была уже решена под Ольховаткой и Понырями,
под Обоянью и Прохоровкой.

Таков коротко итог крупнейшего сражения Великой Отечественной
войны, 70-летие которого мы отмечаем. Его военно-политическое
значение для нашей страны, как и международное, трудно переоценить.
Вы убедитесь в этом, прочитав хотя бы некоторые авторитетные отзывы
о поистине эпохальном событии в истории Советских Вооружённых Сил и
в истории всей Второй мировой войны.

Оригинал статьи в газете Правда